Страница: 6/10
Лучший урожай мака получают в зонах с наносной почвой, рыхлой и богатой веществами, содержащими натрий. Умеренный климат и определенная степень влажности почвы благоприятствуют росту растения, которое не выносит чрезмерной жары и засухи. Мак цветет вообще в мае или в середине лета. Из семян коробочки в старину добывали опиумное масло, известное своей питательной ценностью. Две основные разновидности растения отличаются как по цвету семян, так и по оттенкам цветов. Papaver somniferum nigrum (черный мак) имеет черные семена и красные цветы; разновидность album (белого) дает белые цветы и сок, называемый опием. Papaver somniferum, цветок сна, является богатым источником алкалоидов – примерно 15, образующих вместе большое семейство опиатов. Чрезмерное и продолжительное их употребление приводит к той страшной тирании зависимости, которая отравляет и разрушает человеческий организм.
Опиум-сырец – ходкий товар как для официальных заготовителей, так и спекулянтов наркотиками. Говорят, что мак, выращенный в Иране и на Тайване, можно считать самым ценным источником опиума-сырца.
Чанду (рафинированный опиум). Очень распространен на Дальнем Востоке, используется для курения трубки или в виде таблеток. Из 700 г. опиума-сырца получают 500 г. чанду. Предмет широкой контрабанды.
Дросс (пепел выкуренного опиума). Употребляется главным образом опиоманами, лишенными средств, которых насчитываются миллионы. Не имеет крепости чанду, зато содержит достаточно морфия, чтобы вызвать типичные наркотические действия.
Морфий (основное производное опия). Белый прозрачный алкалоид, порождающий наркоманию даже в большей степени, чем опиум. Широко применяется в медицине как сильное обезболивающее средство.
Кодеин. Успокаивает боли, менее опасен, чем морфий, но достаточно вреден, если им злоупотреблять.
Героин. Открыт в 1898 году немецким химиком Дрессером. Сточки зрения наркомании этот алкалоид-опиат в пять раз вредоноснее морфия. Известен в фармакологии под названием «ацетоморфин». Этот алкалоид применяется в медицинских целях. Так же является предметом широкой подпольной торговли.
Дилаудид. Применяется как заменитель морфия, известен как обезболивающее и успокоительное средство под названием солянокислый дигидроморфин.
Лауданум. Один из первых медикаментов на базе опиума. Это настойка опиума, содержащая 1% морфия.
Тебаин. Известен как один из самых давних производных опиума. Вызывает тяжелые, иногда смертельные отравления.
Папаверин. Оказывает действие, расслабляющее гладкие мышцы органов, поэтому применяется в качестве сосудорасширяющего и седативного средства при желчных и почечных коликах и т.д. Привычки не вызывает.
Евкодал. Производное папаверина. Действует почти как морфий. Быстродействующий наркотик, используемый и как заменитель морфия.
Опиум и его алкалоиды входят в историю наркотиков как вещества, неизменно порождающие наркоманию. Их едят или пьют, вдыхают или курят. Очень распространен метод инокуляции – впрыскивания. И можно утверждать, что инъекция природных алкалоидов, как, например, морфий, является причиной одной из наиболее тяжелых форм интоксикации организма.
Первый потомок: морфий.
В начале прошлого столетия появляется первый потомок опиума, член большого семейства опиатов, морфий. Открытие этого алкалоида в 1806 году Сегэном, химиком из наполеоновской армии, считали событием эпохальным, в особенности после того, как благодаря подкожному впрыскиванию, изобретенному англичанином Вудом, морфий прочно обосновался в терапии. Метод подкожных инъекций ускорил, к сожалению, возникновение морфинизма, прежде всего в результате терапевтического лечения, а затем и наркомании как таковой, вызванной намеренным злоупотреблением со стороны ее пленников. Впервые выражение морфиномания (морфинизм по-немецки Morphinsucht, то есть «поиски морфия») употребил Лёвинштейн в 1875 году. Потом начали издаваться многочисленные труды, посвященные этому бедствию, начавшему распространяться после Крымской и Франко-Прусской войн (1870-1871 гг.). Поскольку первые случаи острого морфинизма были обнаружены в Германии, и как раз среди военных, любопытен рассказ доктора Левина, очевидца и участник выявления первых жертв морфия: «Вскоре после того, как в 1874 году мы сообщили о первом случае заболевания санитара, было принято решение о проведении курсов дезинтоксикации. Распространение зла, до тех пор скрывавшееся, стало общеизвестным. Причины этой эволюции были и остались те, на которые я уже указывал:
Невозможность оторваться от морфия, если вы пользовались им в качестве анестезирующего средства. Ощущение «хорошего самочувствия», испытываемое в связи с этим, делает вас рабом все новых повторений, хотя первоначальная причина исчезла. Желание освободиться от состояния психического возбуждения или депрессии. Любопытство и инстинкт подражания вызывают скорее просто стремление к эйфории, превращающей человека в невольника наркотика.
Среди врачей долгое время господствовало ошибочное мнение, что сами они якобы не могут попасть в зависимость от наркотика. Факты доказали обратное: в рядах морфинистов насчитывается очень много медиков».
В конце XIX и начале ХХ века морфинизм прокладывает себе путь в светские круги. Порок считается выражением утонченного вкуса, вплоть до того, что в высшем свете заядлые морфинисты дарят друг другу золотые шприцы, усыпанные драгоценными камнями, кольца и медальоны с порошками, наборы наркотиков в инкрустированных шкатулках и т.д. Невзирая на предупреждения здравомыслящих медиков, многие не понимают опасности, таящейся в морфинизме. После первой мировой войны только в Париже число зараженных потребителей морфия превышало 50 тыс. Более поздние французские статистические данные показывают, что 30% из «малых» морфинистов ежедневно употребляют около 0,5 г. (терапевтическая обычная доза составляет 0,02-0,06 г. в сутки). Группа «средних» морфинистов, составляющая 60% из общего числа, употребляет от 0,5 до 1,5 г. в день. Категория морфинистов-«тяжеловесов», употребляющая самые крупные дозы, составляет 10%. Но не следует забывать, что большинство из них вскоре отказывается от морфия в пользу героина, которых дает им более сильные ощущения. Потом они постепенно переходят к синтетическим наркотикам. Этот адский цикл сатирически описал Бальзак в «Дьявольской комедии». Известный романист потрясен «перенаселенностью преисподней» в результате великих открытий: пороха, печатного дела и… морфия. Это была пора, когда первый потомок опиума давал большой процент самоубийц.
Несчастные рабы шприца, пройдя начальную стадию, для которой характерны эйфорические, почти сладострастные ощущения, вызываемые морфием, впадают в необратимое состояние мучительного страза, страха, сопровождаемое страшными страданиями. Они изнурены, неспособны к действиям; их воля полностью парализована. У них непосредственно повреждены важнейшие функции мозга. Землистое лицо морфиниста напоминает странную маску, за которой разыгрывается настоящая человеческая трагедия. Обессиленная до предела, измотанная жертва морфия беспомощно присутствует при своем собственном физическом и психическом уничтожении. Конечно, не все познавшие морфий непременно становятся его рабами. Но уже после водворения морфинизм можно устранить лишь ценой огромных усилий, а это толкает жертву в когти отчаяния.
Чтобы добыть наркотик морфинист готов на все. Он в состоянии совершить самые тяжелые правонарушения, от подделки рецептов и кражи медикаментов до актов насилия и даже убийства. Муки абстиненции вынуждают наркомана заблаговременно и постоянно обеспечивать себя необходимой дозой отравы. Настоящий морфинист всегда имеет при себе шприц и несколько ампул. Где бы он ни находился, в общественном ли месте, в театре или на приеме, в самолете или на сцене, больной не колеблясь делает себе на месте укол, иногда даже через карман пиджака или просто через одежду, которую носит.
Эдит Пиаф, многие годы терпевшая муки наркомании, описывает на страницах своей книги «Моя жизнь» трагедию морфинизма. Зависимость несчастной женщины от проклятого наркотик была так велика, что нередко на сцене, исполняя свои песни с присущей ей непревзойденной страстностью настоящей артистки, она вонзала в жаждущее морфия тело иглу шприца, чтобы не упасть на глазах у обожавшей ее публики. Так же, как и большой ее друг и поклонник Кокто, Эдит Пиаф давно отказалась от мысли, что может когда-либо освободиться от кандалов порока. Она привыкла к нему. Впрочем, сопротивление попыткам дезинтоксикации характерно для наркоманов. Поскольку вне моментов самого приступа морфинист сохраняет полную ясность ума, обеспечив себе определенное внутреннее равновесие благодаря ежедневной дозе, он избегает вообще спасительного лечения. Если бы все же его убедили или заставили лечиться, то, по подсчетам Логра, в 60-80% случаев болезнь будет рецидивировать. Актриса Алма Рубенс, ставшая в 1930 году звездой американского кинематографа, дошла однажды до такой интоксикации, что ее в состоянии агонии пришлось отправить в санаторий, где ей предстояло пройти курс лечения. Но через несколько недель врачей и знакомых поразил бурный рецидив прежних припадков у больной. Случай казался беспрецедентным, необъяснимым. Что же произошло в действительности? Будучи не в состоянии переносить абстиненцию, Алме Рубенс удалось подкупить лечащих врачей, предложив им непомерные суммы за морфий, и они согласились доставать и вводить его своей собственной пациентке. Этот скандал, который потом разбирался в суде, назидательно иллюстрирует сопротивление, проявляемое морфинистами при любой попытке спасти их путем дезинтоксикации.
Реферат опубликован: 23/05/2005 (77155 прочтено)